Сразу за дверьми вошедшего ожидал мордоворотистый швейцар.

– Простите, – произнёс страж требовательным тоном.

– Это кто сейчас сюда вошёл? – поинтересовался Казин.

Швейцар неприветливо скривился, но ответил:

– Вы не ошиблись, гражданин, это действительно сиятельный Журбан – владелец Плеяд, звёздного скопления в Геркулесе и едва ли не трети всего Малого Магелланова облака.

– Первый раз слышу про такого, – признался Казин. – А чего он такой страшный?

– Сиятельный Журбан относится к расе, чрезвычайно распространённой в Галактике. Все гигантские мужиги своим видом внушают трепет, хотя Журбан выдаётся даже среди соотечественников. К тому же, он не только огромен и силён, сверх всего он ещё и гигант духа, что позволяет ему управлять не только имуществом, принадлежащим лично ему, но и… – Швейцар на полуслове прервал восторженный монолог и подозрительно спросил: – А что, собственно, нужно здесь вам?

– Посмотреть зашёл, – ответил Казин, уже привыкший, что звание гражданина открывает перед ним все двери.

– Здесь не зрелищное заведение, – отрезал привратник, профессионально напружинив все шесть рук. – Сюда приходят играть. Если у вас нет денег – я попрошу вас немедленно удалиться. Нищим сюда хода нет!

Это было оскорбление. Всем своим видом охранник показывал, что ему плевать на казинское гражданство и личную неприкосновенность, так что если сейчас нищий побирушка не закроет двери со стороны улицы, то лететь ему через эти двери со второй космической скоростью. Олег Казин гордо выпрямился и, вытащив из-за пазухи пачку сертификатов, спросил спесиво:

– Это годится?

– Касса направо, – резко сменив тон, проговорил вышибала. – Пожалуйста, сударь, сейчас вас проводят…

Казин и опомниться не успел, как откуда-то изнутри выскочила знакомая зеленорылая фигурка и, приветливо улыбаясь, направилась к богатому гостю. В первое мгновение Казин решил было, что судьба свела его со старым знакомцем, с которым лишь вчера он так неудачно подписал мировую, однако этот син был куда как щуплее того, что едва не забух навеки в разливах Марьиного ручья.

Великодушно решив, что син за сина не отвечает, Казин последовал за провожатым и опомниться не успел, как добрая четверть сертификатов оказалась разменяна на круглые фишки из титанистой стали, и перед новым клиентом распахнулись двери игрального зала.

– Удваиваю… Десять сверху… Вот ты и продул свою ставочку… – донеслось разом со всех сторон.

Здесь действительно играли в «буру»!

За каждым столиком, забавно копирующим колченогое сооружение, украшавшее мелиораторскую бытовку, сидело по три, а то и четыре иноземных существа. Мягко шелестели карты, со звонкими щелчками ложились на стол стальные фишки, алчно блестели глаза, созерцалы, гляделы и фасеточные очи, азартно дрожали конечности всех видов и наименований. Игра, судя по всему, шла нешуточная. Но играли не в рулетку, не в триктрак и не в таинственный шмон-де-фер, в который, говорят, продулся пушкинский Германн. Играли в «буру», уж это Казин понял сразу и несомненно!

Казин осторожно приблизился, встал за спинами, намереваясь понаблюдать. Тут же набежал служитель, попросил отшагнуть в сторону, так, чтобы поляризационные экраны не позволяли видеть сданных карт. Казин не возражал, ему было интересно поглядеть на физиономии, а не на карты, которые ничуть не отличались от растрёпанной домашней колоды.

Вот крупье – не доверяют самому карты сдавать! – раскидал по три карточки каждому из игроков. Затем последовал быстрый обмен репликами:

– Туз – он и в Африке туз.

– Не за то отец сина бил…

Один из игравших оставил свой бор при себе, трое, удвоив ставку и заявив, что желали бы жить в Сочи, скинули часть карт и прикупили новые. Затем наступило мгновение напряжённой тишины.

– Небось мыслишки прослушивают… – полупрезрительно пробормотал Казин.

– Никак нет! – оказывается, сопровождающий син стоял за плечом нового клиента, готовый дать объяснения и в случае нужды усадить деревенского лоха на свободное место, а уж там – дело техники, как освободить его от мешающего имущества… – Обратите внимание, – тиноцветная лапка ткнула в потолок, откуда нелепо свисало нечто, очень напоминающее канделябр, – у нас установлены новейшие мнемоглушители. Подслушать можно только то, что предназначено для посторонних ушей.

– Хитро… Ни подмешать, ни подглядеть, ни мысли подслушать…

– Да-с, игра честная.

– А вам, хозяину твоему, что с этого отстёгивается?

– Полтора процента со всех выигрышей. Кроме того, в заведении работает бар и…

Движением руки Казин остановил гида. Игра за столиком возобновилась. Один из граждан скривился и сбросил карты, не подтверждая, трое начали торговлю. Мгновение Казин слушал краткий обмен репликами, щедро сдобренный его, казинскими, словечками, а затем, подчиняясь безотчётному порыву вдохновения, выдернул из кармана малявину и перевёл её в режим минимальной адаптации. Прямо скажем, в натуре зал представлял не слишком приятное зрелище. Игрок, сбросивший карты, оказался не человеком, а шишковатым гуманоидом, два разумных моллюска неприятно покрылись слизью, а третий негуманоид потерял сходство с насекомым и превратился вообще невесть во что. Зато в движениях, прежде вполне унифицированных, обнаружилась масса индивидуальных различий, и спустя три круга Казин совершенно спокойно читал по лицам и органам, лица замещающим.

Не умели галактяне скрывать свои чувства! Способность читать чужие мысли и привычка к транслитераторам напрочь уничтожили тонкое искусство физиогномики. И теперь, под защитой дамоклова канделябра, Казин почувствовал себя королём.

«А ведь риска никакого, можно и рискнуть…» – пала в сознание мысль.

Один из моллюсков отлепился от стола и уполз залечивать финансовые раны.

– Ы?.. – спросил Казин, указывая на освободившееся место.

– Ыгы, – догадливо ответил синёнок. – Только представьтесь игрокам. Это наша традиция.

– Когда только традициями обрасти успели?.. – проворчал Олег, но послушно назвался: – Гражданин Казин, крановщик из Подсосонья.

– Пусс, мужига из созвездия Волосы Вероники, – отрекомендовался шишковатый, и только теперь Казин сообразил, что его визави действительно принадлежит к той же расе, что и сиятельный Журбан, только размерами вдвое меньше и не столь волосат.

Двое других игроков тоже представились, но их имена Казин тут же позабыл, а переспрашивать постеснялся.

– Ставки ограничены, – предупредил крупье, – максимальная ставка – девятнадцать жетонов.

Казин прикинул, что жетонов у него сотни две, и согласно кивнул.

Сдали карты, пошла игра. Олег прикупил пару карт к десятке и оказался с четырнадцатью очками на козырях. Три его противника дружно изобразили на физиономиях огорчение, однако произнесли: «Картёшечка как картошечка!» – и прикупать не стали. Судя по всему, ждали, что Казин перепугается и бросит карты. Казин карт не бросил.

– Чуток добавлю, – сказал он и накинул пару фишек.

Двое соперников не выдержали и вышли из игры, однако насекомоподобный пошёл до конца.

– Вот ты и продул свои денежки! – старательно проскрипел он сквозь жвалы, выкладывая максимально возможную ставку.

– Не учи учёного! – решив, что на первый раз хватит, Казин сравнял ставки и открыл свои четырнадцать очков. Насекомый инопланетчик заскрипел, ворочая шеей и с ужасом глядя, как крупье передвигает кучу фишек, ещё недавно принадлежавших ему.

– Вы прежде играли в эту игру? – поинтересовался мужига.

– Играть не играл, а рядом стоял.

Крупье дождался ставок, раздал карты. Вновь последовал обмен ритуальными фразами. На этот раз ничего толкового у Казина не пришло, и он игру перепустил, пожертвовав одним жетончиком. Но уж на следующий раз!.. Казину с ходу пришёл крючок, и, помянув для порядка картошечку, Олег демонстративно не стал ничего прикупать, а затем, выдав следующую кодовую фразу, бросил на кон девятнадцать жетонов. Конечно, так не стоило бы поступать, но, судя по всему, у насекомоподобного на руках что-то было, и он мог решиться на торговлю, желая проучить заезжего гусара. Так и случилось. Ставки быстро возросли до опасного предела, после чего Олег загадочно произнёс: «Графиня, а не испить ли нам кофею?» – и предъявил крюк. Шестирукий выбыл из игры.